Судя по привходящей информации, озвученная пару недель назад губернатором версия о человеческом факторе как первопричине трагедии, остается доминирующей. Вкупе с претензиями к ошибкам в проектировании шахты.

…К сожалению, глобальными изменениями в подходах к обеспечению безопасности горняков и не пахнет, сегодня об этом можно говорить определенно. Сложившаяся система к зычному внешнему раздражителю подошла системно и комплексно. Растянув процесс по времени, разбив его на множество подпроцессов, разведя решение каждого из них по разным уровням компетенции, добилась контроля над ситуацией. Как результат, проблема определения причины катастрофы сведена к «внештатному взаимодействию человека с системой безопасности», а внутренние проблемы компании, отрасли, региона и общества в целом выведены за скобки рассмотрения и анализа. Потому предпосылки к новым трагедиям сохраняются, как бы прискорбно это ни звучало.

Сразу после мартовской катастрофы представители шахтомонтажно-наладочного управления в приватной беседе рассказали вашему корреспонденту, что газоанализаторы, привезенные с «Ульяновской» на ревизию, были «накручены» на процент-полтора. Сами горняки признавали, что им приходится блокировать датчики, чтобы можно было спокойно работать: невыполнение плана режет зарплату в разы, а мужики идут в шахту, как-никак, за деньгами, невзирая на риск…

…Около десятка лет назад, после трагедии на «Зыряновской», в Новокузнецк прилетал тогдашний премьер Виктор Черномырдин. На совещании в «Южкузбассугле», выслушав сетования руководителей-угольщиков на тяжелую жизнь и просьбы о госдотациях он без обиняков заявил: «Вы сами просили отдать вам шахты в частную собственность, уверяли, что все проблемы, в том числе и безопасности, будете решать. Вот и решайте».

О том, что угледобыча нынче превратилась в весьма прибыльный бизнес, свидетельствуют и объемы инвестиций, и темпы (за 2006 год в Кузбассе было добыто 174,3 миллиона тонн угля), и планы увеличения добычи еще на 100 миллионов тонн в год в течение восьми ближайших лет. Формально аспектам безопасности внимание уделяется – та же система «Дерби» на «Ульяновской» стоит порядка сотни миллионов долларов. Но, как выяснилось, и эту систему можно обойти – было бы желание. Речь, заметим, о передовой и новой шахте, в то время как по Кузбассу работают-пыхтят десятки старых, где и оборудование, и безопасность далеко не на должном уровне. Просто пока везет?..

По официальной информации, размещенной на сайте администрации Кемеровской области, общее количество несчастных случаев с 1997 года снизилось на 70 процентов, смертельный травматизм – на 65 процентов. Цифры небесспорные, если учесть тот факт, что угольные предприятия по возможности скрывают случающиеся на них ЧП.

Проблема и в том, что сами горняки молчат, опасаясь за свою судьбу. Один из руководителей новокузнецкой шахты рассказывал, как в далекие восьмидесятые ездил в командировку в Японию, на угледобывающее предприятие. Как раз в то время тамошние профсоюзы потребовали закрытия шахты, на которой работали (!) – на том основании, что высока смертность шахтеров. А именно, 0,25 человека на миллион тонн добываемого угля. Шахту со временем таки закрыли, а японские горняки были переобучены и трудоустроены на другие предприятия. Возить уголь в Страну восходящего солнца из Западной Сибири для правительства и бизнесменов Японии оказалось удобнее. А нашей стране оказалось удобнее экспортировать уголь, невзирая на то, что у нас смертность горняков была в пять раз выше – 1,25 человека на миллион тонн…

Япония сегодня – постиндустриальная страна с высочайшим уровнем жизни населения, экспортирующая (в том числе и в Россию) передовую технику, современные технологии, продукты интеллектуальной деятельности. Россия по-прежнему экспортирует (в том числе и в Японию) преимущественно содержимое своих недр, продукцию низших переделов. Потому уровень жизни у нас низок, а сыну горняка некуда, по большому счету, идти, кроме как в шахту, которой отец отдал свое здоровье, как минимум.

Специалисты-шахтеры старой закваски с прискорбием говорят о том, что разрушена прежняя отлаженная система проведения горных работ, обеспечения безопасности, серьезно ухудшилась дисциплина. Разрушена система подготовки кадрового резерва руководящих специалистов, в бедственном положении профильная научно-исследовательская база. Из-за падения уровня оплаты и, соответственно, престижа горняцкого труда (в советские времена зарплата шахтеров достигала 600-700 рублей в месяц, в 3-4 раза выше среднестатистической) высококлассные специалисты в большинстве своем из шахт ушли, а замены им нет.

В погоне за прибылью сегодняшние собственники применяют прогрессивные добычные технологии: одна лава «Ульяновской» дает угля больше, чем прежде все шахты «Прокопьевскугля»! При этом то обстоятельство, что при резком увеличении нагрузки на добычной участок процесс газовыделения становится неуправляемым, в расчет не берется…

…На минувшей неделе в «Южкузбассугле» прошло заседание Совета директоров, на котором поставлена задача восстановить шахту «Ульяновская» и запустить ее в работу к 1 июля. Также принято решение о проведении технического аудита всех филиалов (шахт), входящих в состав компании, а также внеочередной независимой аттестации инженерно-технических работников (от директоров до начальников участков) всех шахт, входящих в холдинг. Решено также провести реорганизацию системы технического надзора, с приглашением на работу «высококвалифицированных специалистов из ведущих угольных компаний, как российских, так и зарубежных, которые будут заниматься ежедневным контролем». Кроме того, Совет директоров одобрил повышение с 1 апреля постоянной части заработной платы шахтеров не менее чем до 60 процентов.

Позволит ли это избежать новых смертей?